– Тогда зачем мы сами туда премся?

Хидео совсем не нравилась эта идея, хотя он упрямо заставлял себя идти, чтобы не бросать друга. К тому же в глубине души он знал, что где-то неподалеку за ними следит Мичи. Он надеялся на это.

– Потому что мы и так много времени потратили на то, чтобы вытащить меня из дома. Не думаю, что мой отец стал бы что-то предпринимать раньше утра. Он бы сказал, что мое предположение ничем не подкреплено. К тому же, Хидео, тебе самому не кажется, что происходящие странности касаются нас с тобой лично?

Хидео невольно прикоснулся к чаше, спрятанной в кармане. Да, если так подумать, полицию вызвать было бы проще всего, но что, если именно они должны это сделать?

– Но с чего ты взял, что убийца в школе? – продолжал допытываться Хидео. – Что ему там делать?

– У него может быть Лили.

От звука ее имени Хидео на мгновение опешил. Вот чего он не ожидал, так это такого разворота событий! Пытаясь осознать то, что сказал друг, он застыл на месте, потом, опомнившись, продолжил идти вперед, затем схватил Генджи за плечо и со всей силы потянул его на себя:

– Что-о, что-о ты сказал?!

– Мы должны были встретиться с ней после уроков. Я забыл об этом, совсем забыл! И вспомнил лишь дома, когда включил телефон. Надеялся, что она благополучно добралась до дома, но она мне не отвечала на звонки. Я хотел спросить ее родителей, дома ли она, но мой отец… короче, я надеялся, что с ней все в порядке, а потом от Сузу-сэнсэя пришло письмо. И я все понял.

Вдобавок Генджи рассказал об одержимости Лили и о том, что члены клуба как раз ищут кицунэ-цуки, чтобы изгнать дух лисы и запечатать его. Когда он рассказывал про ритуал отрезания пальца, Хидео попросил его прекратить.

Они подошли к школе и перелезли через забор, опасливо озираясь по сторонам. В школу всегда можно было войти, главное – знать как именно.

Генджи тут же направился к черному ходу, по дороге деловито объясняя Хидео, что оттуда им будет проще всего попасть в клуб оммедо, так как дверь клуба находится чуть ли не напротив. Замок Генджи вскрыл отмычкой, причем с такой легкостью, что Хидео вновь удивился, но спрашивать не стал: ясное дело, у Генджи было столько времени для того, чтобы потренироваться.

Они вошли в школу, мрачную, неприветливую, с клубящимися тенями в углах коридора, с черными прорехами дверей, запертых и ужасающих. Осторожно они подошли к кабинету, Генджи достал нож, Хидео последовал его примеру, так до конца и не понимая к чему готовиться.

Он сразу понял, какая дверь им нужна – возле нее всеми оттенками сизого переливался дым, поднимаясь от щели под дверью к самому потолку. Хидео, пораженный до предела, застыл, а Генджи упрямо продолжил идти, не обращая внимания ни на отставшего Хидео, ни на присутствие дыма.

Оправившись от первого шока, Хидео метнулся за другом и придержал того за плечо.

– Т-ты видишь это? – шепотом спросил Хидео, склонясь к уху Генджи.

– Что?

– Дым…

Генджи пошарил взглядом по коридору, но ничего не увидел. Он покачал головой, смотря на Хидео как на полоумного.

– Дым? – одними губами переспросил он. – Что-то горит?

Дрожащей рукой, в которой стиснул нож, Хидео показал в сторону двери.

– Там ничего нет, – тихо пробормотал Генджи.

– Я тебе клянусь: там дым! – Хидео начал выходить из себя.

Знаком Генджи приказал быть тише.

Неожиданно до Хидео дошло: все дело в чаше, благодаря которой он видит больше, чем Генджи. Если этот дым – завеса, предназначенная для того чтобы скрыть комнату от посторонних глаз, значит, Хидео нужно открыть ее.

Они медленно приблизились к двери, и Генджи стал внимательно прислушиваться к окружающим звукам. Хидео взглянул в дальний конец коридора и вздрогнул: прямо на его глазах некто в капюш оне завернул за угол, мелькнув в поле зрения всего на пару мгновений.

Хидео, бледный от страха, нервно дернул Генджи за свитер, и тот послушно отлип от двери, взглянув на Хидео с неприкрытым беспокойством.

– Кто-то только что ушел, – тихо сказал Хидео, указав в конец коридора.

– Тогда это наш шанс, – так же тихо ответил Генджи, берясь за ручку двери.

– Ты хочешь войти туда?!

– Там только Лили. Я больше никого не слышу.

«Он отчаянный безумец!» – мелькнула мысль, которая тут же исчезла, едва Хидео увидел, что дверь, окутанная дымом, не поддается рукам друга.

– Заперта! – удивился он.

Хидео оттолкнул Генджи и прикоснулся к ручке, мучительно думая о чаше и ее силе. Если она и вправду способна спасти мир, он должен выжать из этого атрибута в данный момент все, что только можно. Ради себя, ради друзей, ради невинных, загубленных душ. И ради Мичи.

Ему было так страшно, что он даже не мог до конца осознать всю степень своего состояния. Горло сдавило от нестерпимого ужаса, когда дверь с трудом поддалась, открывая проход в комнату, которая прежде казалась запертой. Чувствуя себя обессиленным, Хидео сделал шаг, выставив нож таким образом, чтобы в случае чего ударить без промедления. Он видел уходящего по коридору человека, но так и не был уверен, что этот человек – убийца.

Генджи вошел следом.

Первое, что они увидели – прикрепленную к стулу Лили, которая сидела у закрытого шторами окна со связанным ртом. В комнате горели свечи, по одной на каждом из столов, образующих вместе круг. Генджи бросился к Лили, чтобы освободить ее, Хидео ринулся следом, хотя и не был уверен, что это хорошая идея – вот так врываться к маньяку в логово.

Освобожденная Лили задергалась, шумя так громко, что у Хидео заложило уши. Он оступился, и в следующую секунду увидел, как Генджи ударили чем-то увесистым по голове и как он рухнул на пол, мгновенно теряя сознание. Хидео хотел броситься вон, но быстро не получилось: за два быстрых прыжка убийца мгновенно сократил расстояние между ними и наотмашь ударил Хидео по виску, лишая его почвы под ногами. Заваливаясь вбок, Хидео еще успел подумать, что все это – нелепый сон, но, когда на его молодое тело обрушилась лавина нестерпимой боли, он лишился возможности думать о чем бы то ни было.

Генджи: свято лисье слово

Звонкая боль яркими искрами рассыпалась по вискам и затылку – было так тяжело, что Генджи мутило. Приоткрыв глаза, он увидел всполохи рыжего света на